Икона в серебряном окладе "Спас Нерукотворный"
Материалы, техника: | Дерево, резной левкас, темпера, листовое золото и серебро. Оклад - середина XVIII века. Серебро, чеканка. Венец - цветной сплав, чеканка, золочение. |
Размер: | 31Х26 см. |
Сохранность: | Лик Христа в хорошем состоянии, превоначальный, без вмешательств за исключением свечного ожога внизу на правой щеке (тонирован). Отличное, без вмешательств состояние - ангелы, плат, медальоны с надписями. Реконструирован фрагмент нимба справа. Золото на резном левкасе частично добавлено при реставрации (в незначительном объёме). В целом - редкий пример превосходного состояния иконыXVI века. |
Время: | Конец XVI - начало XVII в. |
Место: | Северные регионы Центральной России |
Цена: | Продана |
Резные левкасы — редкая разновидность древнерусского иконного убранства, всецело принадлежащая 16 веку. Серебряная с позолотой басма уже была известна и нравилась всем, но оставалась пока слишком драгоценной, отчего на северной Руси и придумали: резать узоры прямо по левкасу, а потом подзолачивать их. Вроде бы и похоже получалось на серебряный оклад... да не совсем. Резьба — совсем другой жанр, сравнительно с тиснением по серебру. И рельефные левкасы с их грубоватой и архаичной орнаментикой обособились. Их плетёные шнуры, розетки и крины-лилии скорее напоминают деревянные и костяные предметы из новгородских раскопок, какие-то украшения в зверином стиле и нордические узоры на ладьях викингов. Здесь пробивается подлинно народное искусство 16 века, о котором и неизвестно почти ничего, и которое, в отличие от серебряной басмы, оказалось менее подвержено влиянию византийских образцов, неся что-то более глубокое, коренное. И тесно связанное с интонацией лика Христа — строгого, испещрённого феофано-грековскими молниями белил. По воле случая на средневековое убранство иконы оказалось наложено другое, в стиле русского барокко. Серебряный оклад принадлежит руке какого-то архангельского чеканщика, может быть, прямого потомка давнишнего резчика по левкасу. Пышно изукрашенный оклад извлекает лик Христа из его сурового средневекового контекста и помещает в другой, как бы противоположный ему — в роскошный реликварий, где лик приобретает самоценность отдельно взятой святыни.