Икона "Чудо Архангела Михаила о Фроле и Лавре, со святыми Модестом и Власием"

В иконописи совсем немного сюжетов, равновелико представляющих мир горний и дольний. Например, «Преображение». Именно с него и срисовано в XV веке русское «Чудо о Фроле и Лавре». Тут повторены и три горы, и три фигуры на них (боковые предстоят центральной, главенствующей), и внизу — три человечка в пейзаже, одновременно и захваченные Божественным явлением, и изолированные от него. Но есть и принципиальное отличие. Мы уже пытались на примере других сюжетов «святых помощников» наблюдать, как мир крестьянской веры выстраивает реальность, параллельную высокой сакральности: Шестоднев в нём — «неделька», Никола— «Бог-Отец», Параскева — «Богородица», а вот и «Преображение» появилось, и такое же бесконфликтное. Здесь представлено только два яруса трёхрядной народно-христианской космогонии. Верхняя область с Христом и Богородицей выпущена (свелась к эмблеме в виде Спаса Нерукотворного в руках Архангела Михаила — кстати, уникальное сочетание), да она и ни к чему. Внимание перенесено с высоких богословско-догматических проблем на повседневные, актуальные. И в этой упрощенной, архетипической модели «верха и низа» отношения «богов» и людей ничем не омрачены. Словно никто и не распинал Христа. Внизу пастухи пасут разноцветных коней, а сверху на них доброжелательно взирают покровители. Идиллия вызывает ассоциацию уже с другим великим праздником — «Рождеством». Так же много пейзажа, и пастухи, и пасущийся скот, и ангельские крылья простираются над этим пока что счастливым миром, внимающим ангельскому славословию: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, и в человецех благоволение».