Икона «Богоматерь Всех скорбящих радость»

Живопись образа — характерный пример эпохи формирования народной иконописи, в данном случае ещё не утратившей старинной технологической добротности, но уже занятой вырабатыванием коротких формул скорого письма.

Намного интереснее сама иконография, совершенно необычная для «Всех скорбящих»: в их роли представлены не условные персонажи, а конкретные личности Священной истории, и они распределены, по возможности, в согласии с текстом сюжетообразующей молитвы.

В клейме «Алчущим питательница» представлены апостолы за столом Тайной вечери, «питаемые» св. Дарами; роли «Обуреваемых» олицетворены святыми, в чьих житиях важное место занимает плавание по водам: св. Антоний Римлянин, св. Алексий, Человек Божий и св. Мария Египетская; в сцене «Больным посещение» мы можем наблюдать праведного Иова, поражённого язвами; в образе «Нагим одеяние» первое место занимает нагой св. Онуфрий Великий, а «Жезл старости» представлен сонмом свв. преподобных, действительно, доживших до преклонных лет (Паисий, Марой, Феодосий).

Представленная икона пока что является всего третьей из известных примеров такой композиции (на последнем фото — экземпляр из коллекции итальянского банка «Интеза»). Возникла она на заре Нового времени, видимо, в следствие непривычности руских людей к восприятию на иконе большого количества абстрактных персонажей, которыми изобилует первоначальный вариант иконы «Всех Скорбящих». Впоследствии, судя по крайней редкости подобных икон, этот извод не стал популярным. Одним из поздних его реплик, однако, можно считать редкие образы «Всех скорбящих без скорбящих», где Богоматери предстоят не аллегории человеческих немощей, а реальные святые, чаще всего преподобные. Однако персонажи таких икон уже не стилизованы согласно «ролям», предписанным молитвой к иконе, так что представленный образ может рассматриваться как любопытный пример переходной композиции, объединяющий столь различные по концепции образы «Всех скорбящих».