Икона "Св. Симеон Богоприимец"

Иной современный зритель и улыбнётся невзначай, рассмотрев на этом подобии «Умиления» вместо Богородицы деда с бородой. Людям из СССР ещё памятны трогательные образы Старого года с Новым на руках — своеобразный советский перефраз Сретения. Смыслы открытки и иконы действительно отчасти совпадают: новое время приходит на смену старому, Новый Завет упраздняет Ветхий. Праведный Симеон и Анна Пророчица, представители дохристиансткого человечества — метафора Адама и Евы, старых людей в буквальном и переносном смысле (и даже намёк на грехопадение есть — сомнение Симеона в истинности Божественных слов о девстве матери Спасителя, что и привело к его встрече с Ним). А слова «Ныне отпущаеши» могут прозвучать и в устах покидающего ад Адама, первородный грех которого смыт кровью Агнца. Убелённый пышными сединами, морщинистый Ветхий завет с благоговением склоняется над задумчивым Новым. Сюжет этот для русской иконы довольно редкий, скорее всего такие иконы писались как патрональные. Необычность его соединена с необычностью стиля и приёмов письма. Веяния живоподобия коснулись лика Симеона и сделали его очень выразительным. Всё доличное исполнено в «цветнолаковой» технике — полупрозрачными красным и тёмнозелёным баканом по серебру. Лепные левкасные нимбы неожиданно выкрашены розовым, с белыми розетками. Крупный левкасный «жемчуг» усеивает поля. Это наивное узорочье внеположно серьёзности сцены, но углубляет трогательную интонацию, теплота которой не менее важна, чем величие богословского смысла композиции.